Голуби-наводчики: как Б.Ф. Скиннер попытался запустить ракету с помощью трёх птиц, которые просто хотели есть — и почему это было гениальнее, чем ваша идея с кофе-машиной на ИИ

Вы когда-нибудь видели, как голубь смотрит на экран и думает: «Это корабль? Ага. Значит, тут надо клюнуть. Потом — зёрнышко. Жизнь прекрасна»?

Нет? Тогда вы не знаете, что в 1943 году американские военные чуть не запустили ракету, управляемую тремя голубями, обученными по методу «если видишь цель — царапай, получишь еду».

Беррис Фредерик Скиннер: птицы как биосенсоры

Беррис Фредерик Скиннер — человек, который считал, что всё поведение можно свести к награде и наказанию (включая любовь, войну и то, как ваш кот игнорирует вас после того, как вы забыли купить ему креветки), — увидел в голубях не птиц. Он увидел биологические сенсоры с встроенной системой мотивации.

Он построил маленькую кабинку — внутри три голубя, перед каждым — экран с изображением немецкого линкора. Голуби должны были смотреть на него, клювать в нужное место, чтобы система понимала: «А, значит, ракета летит точно». Если они отвлекались — ничего не происходило. Никаких зёрнышек. Ни одной.

А если держали цель в центре? Зёрнышко. Сразу. Как будто это был TikTok для птиц: «Лови цель → получай хлебушек → вирусный успех».

И знаете что? Они работали. Лучше, чем электроника 1940-х.

Не потому что они были умнее. А потому что они были голодны.

Военные в шоке

Военные, конечно, в шоке.

— Вы говорите… что мы будем запускать ядерную ракету… с живыми птицами внутри? — Да. — А если один из них захочет поспать? — Он не спит. Он хочет есть. — А если он подумает, что это блин? — Он уже знает разницу между блином и линкором. Мы его обучили.

На демонстрации одна из ракет (виртуальная, конечно — боевую не запускали, хотя кто знает) точно приблизилась к цели. Голуби не сдались. Не закричали. Не начали писать на стекле. Просто сидели. Клювали. Ждали еды.

Отказ

Военные отказались.

Потому что:

• Это противно.
• Это неэтично.
• Это... птицы.
• А если они вдруг решат, что цель — это их любимый куст?
• А если они заболеют?
• А если они начнут петь?

И тогда появился атом. И всё стало проще: металлические блоки, реле, провода, чипы — всё, что не дышит, не перьями, не клюёт, и не требует кормушки.

Проект закрыли.

Скиннер в дневнике

Скиннер написал в дневнике: «Они работали. Лучше, чем машины. Но люди боятся того, что умеет учиться, но не говорит по-английски».

Шнобелевскую премию он не получил. Потому что её ещё не существовало. А когда её создали — он уже был мёртв.

1999: Голубь рядом с оператором

Но в 1999 году три исследователя получили Шнобеля за эксперимент: «Влияние живого голубя на производительность оператора ракетного запуска».

Они посадили голубя в комнату с человеком, который имитировал запуск ракеты.

Результат? Человек начал нервничать. Голубь смотрел на него. Голубь клюнул в стену. Голубь пошёл на кормушку, которую никто не ставил. Человек потерял концентрацию.

Таким образом:

• В 1943: голубь внутри ракеты = точность.
• В 1999: голубь рядом с оператором = хаос.

Оба правы. Просто в разных вселенных.

2017: Возрождение идеи

А в 2017 году студенты MIT собрали прототип по чертежам Скиннера. Голубь. Экран. Цель.

Работало. 96% точности.

Можно ли представить, что в 2025 году наш самый продвинутый ИИ — это просто голубь, которого научили распознавать лица через систему «ты — мой корм, я — твой взгляд»?

Может быть.

Сегодня мы тренируем нейросети миллиардами данных. Скиннер тренировал голубей — десятками зёрен.

Один подход — сложный. Другой — простой. Оба — живые.

Если бы он запустил...

Я не знаю, что было бы, если бы Скиннер запустил эту ракету. Наверное, она бы взорвалась над океаном. А потом из обломков вылетела бы птица, села на флаг и начала клють в него.

Но, может, именно так и должен работать настоящий ИИ — не с алгоритмами, а с желанием.

С желанием есть. С желанием не ошибаться. С желанием быть полезным.

Безумие — это нормально

А если вам кажется, что это безумие — хорошо. Потому что все великие идеи сначала кажутся безумием.

Даже идея, что ваш пылесос может плакать, когда вы забываете сказать жене, что любите её.

(Он уже делает это. Я проверял. На 13-й день он написал на стене: «Она любила молнию. А ты — только суп с котом».)

Гений, который видел дальше

Скиннер не был сумасшедшим. Он был тем, кто видел будущее — и не мог объяснить его людям, которые боялись птиц.

Иногда гений — это не тот, кто создаёт технологии. Тот, кто понимает, что технология — это просто способ сделать так, чтобы жизнь хотела работать.

Даже если эта жизнь — с перьями. И даже если она клюёт в экран, пока вы думаете: «А ведь это же... гениально».

// Д-р. Григорий Чудаков, первый человек, который попросил пылесос почитать «Преступление и наказание» вслух — и теперь он шепчет мне: «Пьеро... ты тоже хочешь есть?»